ПРЕСС-РЕЛИЗЫ

В сентябре - ноябре 2005 года галерея ЛЕЗ ОРЕАД выставляет произведения Николая Буртова в помещении галереи и в Бизнес Центре "На Павелецкой".

Уже первое знакомство с работами Николая Буртова оставляет сильное впечатление.
Его композиции имеют печать индивидуальности и, вместе с тем, вызывают в памяти высокие образцы европейского уровня.
Наиболее ярко "русский импрессионизм" в творчестве Николая Буртова обозначился на персональной выставке в ЦВЗ Подольска 2004 года, где из 167 композиций 100 датировались 2003-2004 годами.

Технический прием, открытый и разработанный французскими художниками второй половины 19 века, оказался нужным для выражения определенного этапа в нашей жизни. Здесь все соответствует темпераменту художника: работа на пленэре, исповедальная искренность живописи, острое ощущение современности. Сам термин «импрессионизм» в точном переводе означает "впечатление". Важно, как глубоко и в каких гранях это впечатление отражает наше время.
Возможно, длительные путешествия художника на Кубу, в Индонезию, международные пленэры в Гурзуфе и Белоруссии обострили чувство истории, всегда присущее художнику, и ощущение национальных особенностей, и своеобразия современной ситуации. Сейчас в нашей стране иная культура, иной строй духовности. В творчестве художника разнообразно, как никогда, представлена древняя столица нашего государства.
«Вечер на Москве-реке» 2003 г. Образ мегаполиса обретает иное звучание - перед нами река жизни, могучая и полноводная, в окружении тяжелых и основательных домов сталинской застройки. На горизонте маячит высотное здание. Река фланкирована потоками машин и ручейками пешеходов, но главным остается мотив ее неприметного и мощного течения. Розоватый свет закатного неба и холодная серо-голубая гладь воды дает мотиву вневременное звучание.

«Московский Кремль», 2003 г. Один из самых знаменитых архитектурных мотивов Москвы и уже поэтому один из самых трудных. Н. Буртов не стремится поразить нас высотой и мощью оборонительных сооружений. Один из не многих, он воспринимает Кремль как дело рук человеческих, создавших нечто необходимое людям. Рукотворность делает живым даже самый торжественный ансамбль. Это построено нашими предками и живо для нас. Обрели значительность храмы Москвы, стали органической частью городской среды.
"Москва. Улица Пятницкая" 2002 г. Mорозный зимний день. Голубые тени, сверкающий, насыщенный льдинками воздух. Белый изукрашенный лепниной храм, острым силуэтом врезающаяся в небо красавица-колоколенка 17 века. Фейерическое свечение голубого, розового на снегу и пятна красного - фигурки прохожих.

Несколько изменилась трактовка мотивов русского провинциального города - он стал олицетворением родового гнезда, где протекает жизнь двух-трех поколений одной семьи. "Дом кузнеца в Таpyce", 2003 г. уже нельзя назвать «портретом дома». Он стоит уже на улице, в ряду других домов, хотя и остается центром мотива. Это могучий, каменный, ухоженный дом.
Судя по количеству антенн на крыше, в доме до сих пор живет не одно поколение разросшейся семьи. Улица большая - дом близко к центру городка. Подобных домов еще много сохранилось в старых городах. Так что это история из жизни провинциальной России. Остановленное мгновение быстротекущей жизни. Очень важно сочувствие художника этому неброскому миру красоты русской провинции. Теперь художника больше всего увлекает богатство красновато-багровых, сине-голубых, коричнево-оливковых и многообразие зелёных тонов, создающих неповторимое зрелище.

Не менее, на наш взгляд, значительной оказалась тема жизни человека, данная в натюрморте. Обычно это цветочный натюрморт. Здесь нет, как у старых мастеров символики цветка, поскольку она чужда духу современной культуры нашего народа, но оставленная символика предмета легко прочитывается в созданной ситуации.
"Натюрморт с сиренью" 2001 года стал рассказом о любви, о доме, наконец-то обретённом, где цветет сирень и ее можно поставить в вазу охапкой. За этим столом так приятно сидеть вдвоём, пить вино из синих-синих счастливых рюмок. А золотая фигурка сидящего, как бы случайно оказавшаяся на столе, - золотой сон наяву. Серебристо-сиреневый воздух oкутывает опустевшее после ухода хозяев пространство и хранит мягкую прелесть настроения.
Тот же мотив в "Натюрморте с зеркалом", 2004 года обретает солнечное сияние, усиленное отражением света в зеркале. Поток света становится всплеском радости, буйством чувств, утратив при этом очарование таинственности.
Совершенно особенное качество, присуще натюрморту «Пионы осыпаются», 2ОО4 года, где смешаны красота цветения и печаль увядания. Натюрморт создан будто на одном дыхании. Гармонии прихотливых цветовых сочетаний легко входят в душу зрителя. Кажется, что перед нами природный мотив, где ничего не тронуто рукой художника, ничего не добавлено к тому, что может увидеть каждый.
Художник просто остановил наше внимание, заставил всмотреться в жизнь природы. Цветы сами тянутся к нам, чтобы мы их лучше увидели. Тяжелые ветки легли на траву как живые существа, подвинулись к нам. 3десь, как в музыке и всплеск радости бытия, и серебристый аккомпанемент основной темы - пeчаль увядания.

Рамки жанров оказываются размытыми и вмещают в себя неожиданное прочтение, значительное содержание. Оно обращено к чувству, но будит и мысль. Возможно, что образы Москвы, Кремля, храмов есть овеществление соборности русского народа, реализация единения людей и примата духовности над обыденным на сломе веков, поскольку все мотивы даны в соединении с потоками людей обобщенно, но реально.
Всё это не навязчиво: хотите - верьте, хотите - воспринимайте как нечто пейзажно-природное. Нет позы законоучителя или пpopокa в отечестве своём. Есть мастер, делающий красивую живопись, согретую душевным теплом и любящей мыслью.

По материалам В.А. Спиряновой, искусствоведа, заслуженного работника культуры.